Свидетельство

о публикации

№1908070203

Гостевая книга

ГЛАВА 22

НОВОГОДНИЙ ПРАЗДНИК

После того как собрали с коллег деньги на новогодний праздник, нужно было съездить и купить продукты и спиртное. Александрина решила, что поедет за продуктами Ирина Петровна, и возьмет с собой мужчин, чтобы они помогли ей донести их до школы. Ирина Петровна обладала, очень скверным характером. Когда она начинала работать, в этой школе, у нее был авторитет у детей. Но с каждым годом он постоянно падал. И винила она в этом окружающих учителей. Поэтому ей с каждым годом все сложнее было находить общий язык с коллегами. Так как у школьных мужчин не было личных машин, она нервничала, ей так не хотелось идти пешком в магазин. Пришлось ей звонить бывшему ученику. Естественно тот согласился. И у школьного подъезда стоял Мерседес. Она с видом «мадонны» вышла из школы. Ее переполняла гордость, что она поедет на Мерседесе и ее повезет бывший ученик. Но ей не хотелось возвращаться в школу, и пришлось взять с собой попутчиков. Трудностей в этом не было, в данной ситуации ей ни кто отказать не мог. Когда к ней подошел я, она меня спросила:
— Кто еще поедет с нами?
— Степан сейчас подойдет.
— Почему не Аркадий?
— Он занят, какая разница кто поедет.
— Я не хочу со Степаном ехать. — Кокетничая, говорила она мне.
— Тебе что замуж предлагают? — С ожесточением сказал я.
— Какие вы все грубые.
Появился Степан.
— Поехали, — дала команду Ирина Петровна.
Все сели в машину, и молча ехали до супермаркета. Когда мы приехали, Ирина, не дожидаясь нас, пошла в магазин. Мы быстро нагнали ее. Степан взял корзину на колесах, и мы пошли выбирать продукты. Они набрали закуску, и пошли выбирать спиртное. Степан взял в руки бутылку шампанского.
— Ой, это плохое шампанское надо взять «лучшее».
Степан поставил шампанское на место, посмотрел на Ирину, и спросил:
— Какое?
— Вы не разбираетесь, возьмите вот «это», пять бутылок.
Степан промолчал, взял то, что она показала, и положил в корзину. Я стоял рядом и наблюдал, как они выбирают. Надо было видеть их лица, чтобы понять, почему я только наблюдал. Они пошли к следующему прилавку. Я по пути взял большую бутылку водки. И положил в корзину Степана. Ирина увидев, со злым взглядом спросила Степана:
— Это зачем?
Я сразу ответил:
— Мы что «бормотуху» пить будем?
— Надо уметь разбираться в винах. — С надменностью сказала она.
— Мы же не «алкоголики» чтобы разбираться в винах. — Подчеркнув эти слова, сказал я.
Ирина разозлилась еще больше и надменно высказалась:
— Водку пьют алкоголики.
Степан хотел ей ответить, но я дернул его за рукав, и помотал головой.
— Вот это вино возьмем.
— Сколько? — спросил игриво Степан.
— Два таких, — показывая рукой на прилавок, — два таких. И еще надо приличное шампанское для нас с директором. Вы же себе выбрали.
— Как скажите Ирина Петровна. — Смеясь, произнес я.
Они пошли к другому прилавку, там стояло французское вино. Ирина перебрала бутылки, посмотрела на цены и высказалась:
— Был бы у нас нормальный коллектив в школе, можно было бы и приличного вина брать. А вообще лучше отмечать в ресторане.
Степан и я переглянулись, улыбнулись. Степан многозначительно предложил ей:
— Выбирайте мадам быстрее.
— Я не мадам, а мадмуазель.
Я сразу дернул Степана за рукав и спросил:
— Куда все поставим?
— В кабинет химии, там же есть лаборантская. — Ответил Степан.
— Только не ко мне в кабинет, к директору поставьте.
— Как скажите, мадмуазель. — Уязвил Степан.
Ирина Петровна выбрала вино, и заявила:
— Вот что пьют настоящие леди.
— Вы же не давно мадмуазель были? — спросил Степан, но Ирина не ответила.
Все дружно пошли к кассе расплачиваться. Ирина Петровна достала карточку скидок, и все получилось дешевле. Степан и я загрузили покупки в машину. И мы поехали в школу. По дороге она попросила, чтобы водитель подвез ее домой. Так водитель и сделал. Она вышла, не попрощавшись, ушла. Мы поехали в школу.
— Это прекрасно, — сказал я.
Я повторял это уже много раз, пока мы проезжали мимо леса парка. Сначала Степан удивлялся моему восторгу, потом был тронут им.
— Я так не хотел ехать в магазин. — Сказал Степан мне.
Степан не переносил общества с Ириной Петровной. Мне стало смешно, когда Степан вдруг восторженно хлопал в ладоши при виде здание школы. Когда мы подъезжали к школе, водитель уменьшил скорость. Машина остановились.
Степан вышел из машины посмотрел по сторонам, наклонился ко мне:
— Что-то народу много.
— У нас все упаковано, закинем в мастерскую, а там узнаем куда поставить.
Так мы и сделали. Я пошел к директору. Вошел в кабинет.
— Мы приехали, Александрина Николаевна. Куда все поставить?
— А где Ирина?
— Домой пошла.
— Интересно. Завтра разберемся. Вот ключи от кабинета, продукты в холодильник. А сейчас, где все?
— В мастерской.
— Спиртное в мастерской оставьте.
Так мы и сделали. Все разложили по своим местам.
На конец наступил последний день старого года. Последний день перед каникулами.
— Вот он! — торжественно произнес я.
— Он!.. — В следующее мгновение Лидия поняла и взглянула на меня.
— О! Но это... прекрасно! — Степан с юмором в глазах произнес эту фразу.
я засмеялся.
— Нужно выучить еще какие-нибудь восклицания. Хотя, зачем? — Многозначительно произнес я.
Мы подошли к Лидиному кабинету. Степан открыл дверь перед Лидой. Не успела она перешагнуть порог, как Степан придержал ее за руку. Она смеялась.
— Добро пожаловать! Надеюсь, чай вам понравится.
— А к чаю еще что-то есть? — Спросил Степан.
— Я ставлю чайник, а вы тем временем по своим кабинетам, и ищете, что с чаем можно есть.
— Что же нам еще остается делать. — Засмеялся Степан.
Через пятнадцать минут все опять собрались у Лидии. Это было здорово. Даже лучше, чем они предполагали. Они долго разговаривали, смеялись. Как, всегда надеясь, что в новом году будет лучше. Но сегодня еще в этом кабинете будет и официальный праздник.
В два часа, я с Аркадием подошел к Анне Сергеевне.
— Накрывать буду я, — решительно сказал я. — Анна Сергеевна покажи мне, где продукты.
— Сегодня, — перебил меня Аркадий, — я накрою как в лучших домах Лондона и Парижа.
— Консервы? – улыбнулся я.
— О, нет, я не могу себе позволить такую кошерную пищу. Ты можешь мне помочь быстрее расставить столы.
Мы взяли продукты, и пошли в кабинет Лидии, где будет праздник.
Степа занялся консервами, вынул банку с огурцами, нашел консервный нож. Произвел не понятные движения. Лезвие скользнуло по блестящему металлу и воткнулось ему в мизинец. Степан громко ойкнул и выронил нож. В дверном проеме появилась Александрина. Она как будто хотела что-то сказать, но теперь, увидев кровь, застыла в неподвижности. Казалось, она не в силах отвести глаз от алой струйки. Губы ее приоткрылись, и она выговорила:
— Да, вот такие у нас трудовики.
Не прошло и часа, все было готово к празднику. Весь школьный народ начел собираться в кабинете. Все сели за столы, и начали праздновать. Так прошел целый час. Все пели под караоке, танцевали, пили, ели.
Александрина медленно, словно во сне, опустила чашку на стол. Подошла ко мне, взяла меня за руку, и нежно сказала:
— Пойдемте танцевать.
— Александрина Николаевна, — наконец заговорил я, — вам следует знать: «танцевать» я не умею.
— Вы меня обманываете. Танцевать умеют все. Надо только попробовать. — С такой нежностью она мне это сказала, что у меня екнуло внутри.
— Это очень смешно. — Ответил я ей.
— Разумеется, нет, — торопливо прервала она.
— Да, это, и вправду, серьезный довод.
Александрина обвела кабинет взглядом, пока ее глаза не остановились на проигрывателе в углу.
— Может заменить мелодию. — Попросила она.
— Александрина, — мягко возразил я, — это мне не поможет.
— Узнать это наверняка можно, лишь предприняв попытку. А вы умеете, Петь?
Я кивнул.
— Вероятно, ничуть не хуже, чем вы танцевать. — Нежно сказала она мне.
— Да, именно так.
— Я пошутила. — Небрежным тоном сказала она.
— Спеть простенькую мелодию я в состоянии. — С уверенностью сказал я.
Будь, что будет, подумал я, и пусть это станет подарком. Я подошел к караоке, взял пульт, другой рукой стал перебирать листы списка песен.
— Надеюсь, у вас хватит терпения, я буду вас внимательно слушать. — Задумчиво сказала мне Александрина.
— Не беспокойтесь, Александрина Николаевна, я постараюсь.
— Ради вашего блага я надеюсь на это. Итак, какие же песни вы знаете?
— Вот нашел, 2112
Я набрал на пульте номер песни, зазвучала музыка, на телевизоре появились слова. Я запел. Александрина на меня смотрела, и наслаждалась. Мой хриплый голос сводил ее с ума. Когда я закончил исполнение песни, она стала меня просить:
— Еще, можно еще.
— Чуть позже, я устал. — Играючи сказал я.
Она встала из-за стола, Подошла ко мне. Положила руки на плечи. И поцеловала меня по самые «десна». Я только почувствовал, как бьется ее сердце. Я пытался ее оттолкнуть. Но сделать это по настоящему я не смог. Она сама меня отпустила. И пошла к себе за стол. Когда я вернулся к себе за стол, все умирали с хохоту. Лидия Михайловна сквозь смех проговорила:
— Это любовь.
Тут же поддержал ее Аркадий Михайлович:
— Вы как настоящий джентльмен обязаны на ней жениться.
— И усыновить ее детей, — не с меньшим сарказмом добавил Степан Михайлович.
Елену Михайловна, утирая слезы с глаз, сквозь смех пыталась сказать:
— Я, не могу. Я, не могу. — Чуть успокоившись, добавила, — что твориться.
Я со смехом смотрел на них. Тем временем подошла Александрина, и официальным тоном сказала:
— Дмитрий Васильевич, пойдемте танцевать.
Елену Михайловна сидевшая рядом шепотом мне сказала:
— Иди, иди, иди уже, — тут же прикрываясь, чтобы ее смеха не было заметно.
Я встал, сдерживаясь от смеха, мое лицо было так сильно напряженно. Все присутствующие смотрели на эту сцену, мне было не по себе. Мы вышли на середину кабинета.
— Полагаю, уместнее было бы спросить, справитесь ли вы с танцем? — спросила она меня.
— Несомненно! — с беспечной улыбкой отозвалась я. — Можете мне поверить!
Я подавил усмешку.
— Только объясните, что я должен делать.
— Положите руку вот сюда - так, как я показываю. — Александрина взяла мою руку и положила на свою не совсем молодую талию. — А я положу руку вам на плечо, видите?
— Это комплимент?
— Это приятно. — Нежным голосом проговорила она.
— Разумеется!
— Как отрадно знать об этом!
— Вы решили поддразнить меня?
— Самую чуточку.
Александрина бросила на меня язвительный взгляд. Шутливо шлепнула меня по груди.
— Перестаньте! Люди смотрят. — Испуганно сказал я.
— Пускай смотрят, что я не могу расслабиться.
— В самом деле?
Александрина с сомнением смерила расстояние между ними.
— Вы стоите слишком далеко Дмитрий.
— Не может быть.
— Между нами вполне может поместиться кто-нибудь еще.
И она прижала меня со всей силы к себе. Я испугался.
— Вот так лучше? — шепотом сказала она мне на ушко.
Мне уже было не до смеха. Мне стало все это надоедать. У Александрины перехватило дыхание, сердце ее лихорадочно заколотилось.
— Я предпочитаю танцевать в уединении. — Она осторожно коснулся моих губ.
Я беспокойно отстранилась, вскоре я буду не в состоянии справиться с ней. Я шагнул назад, вновь восстановив между нами благопристойное расстояние.
— Я ничего не слышу, где музыка.
Я высвободился, и быстрым шагом пошел к себе за стол. Садясь на стул, я заявил:
— Бред, какой-то бред.
Все седели и смотрели на меня. Уже было не до смеха. Елену Михайловна попыталась разредить обстановку:
— Жениться не обязательно.
Но не кто уже не смеялся.
— Тогда давайте выпьем. За нас любимых!
— Нам придется поддерживать тост, — вдруг произнес Аркадий.
— Вот как? – Возмутился я.
— Да. Иначе окружающие сочтут, что мы недолюбливаем друг друга.
— Но здесь совершенно некому высказать свое мнение, — напомнил я.
— Знаю, но, в конце концов, это жизнь. — Сказал Аркадий.
— Какая досада! Ну что же, тогда давайте выпьем.
— Отлично, — Лидия улыбнулась. – Дима в последнее время вы не писали стихи?
— Вы нашли удачное время и место, чтобы спросить об этом, — упрекнул ее я.
— Может, вы правы, а может, и нет.
— Подняли рюмки, и пьем за нас, до дна. — Агитировала всех Елена.
Они выпели, закусили. Александрина больше не подходила ко мне в этот вечер.